Фото:
29.ru
Комментарии
Иван Оганджанян следил изнутри за тем, как «растет» это уникальное, но спорное здание высотой 462 метра
Фотографии, которые Иван Оганджанян сделал на работе, больше напоминают снимки из иллюминатора самолета: облака, крошечные дома и сетки из автодорог. Наш земляк один и тех, кто строил самое высокое здание в Европе — Лахта-Центр. Он рассказал нам, как это, трудиться на высоте птичьего полета в 86-этажном небоскребе.
Так выглядит самый северный небоскреб
Без приглашения не попадёшь
В Петербурге строительство Лахта-центра началось еще в 2012 году, а этим летом футуристическое здание завершили, и сегодня это не только самая высокая башня в Европе, но и самый северный небоскреб в мире. Для одних — это новая достопримечательность. Для других — спорный архитектурный объект, потому что Лахта-Центр видно на многих исторических панораммах Петербурга. Общественность и политики уже выступали против, поскольку переживали, что Питер может выпасть из списка Всемирного наследия ЮНЕСКО, «благодаря» новой башне.
Иван Оганджанян видел изнутри, как «растет» это уникальное здание высотой 462 метра.
Инженер-геодезист вырос в Катунино, теперь тоже живет в Приморском районе, но уже Петербурга
— В прошлом году я переехал в Санкт-Петербург, и четкого плана, что тут делать, поначалу не было — ехал в неизвестность. Минимум вещей. Минимум денег. Оставался у друзей музыкантов, жил в коммуналках на Ваське. И вот нагуглил как-то, что строится Лахта-Центр. По профессии я инженер-геодезист, и давно хотел поучаствовать в высотном строительстве. Когда увидел этот колосс, вопрос, где работать, отпал сам собой. Возник другой: «Как туда попасть?»
Получилось не сразу. Что только Иван ни пробовал: ломился в проходную — не пустили, обращался в отдел кадров строящей компании, но у них строгий порядок собеседований, без приглашения не попадёшь. Пытался попасть на собеседования к другим подрядным организациям, бесполезно.
Устроиться на стройку в Лахта-Центр оказалось не так уж и просто
— На разных сайтах поиска работы моё резюме смотрели, а звонков не поступало, — говорит Иван Оганджанян. — Через неделю я приуныл, плюс кеды прохудились, и погода была типично Питерская. И зарплату с предыдущего места работы задерживали уже третий месяц. Всё тлен. А потом внезапно с утра солнце по-весеннему выглянуло, и меня на собеседование позвали в фирму, занимающуюся геодезическими услугами. А там как раз искали людей на башню. Так я туда и попал.
Строители северного небоскреба — в основном южане
Иван говорит, что большая часть рабочих на стройке самого северного небоскреба из бывших республик южной части почившего СССР, причем много иностранцев из Турции, Германии и многих других стран.
— Очень интернациональная стройка, — отмечает наш собеседник. — В пик было до десяти тысяч человек одновременно работающих на площадке. Петербуржцев среди них не так много. И я — архангелогородец.
Большая часть рабочих на стройке — из бывших республик южной части СССР, а еще из Турции, Германии, петербуржцев совсем немного.
Иван Оганджанян родился в Катунино, — что любопытно, даже после переезда его кружили знакомые слова. Все тот же Приморский район, только в другом городе. Всё та же Лахта, — только не заброшенный аэропорт за Архангельском, а общественно-деловой комплекс на берегу Финского залива.
— Да, это тот ещё каламбур, раньше из Катунино, можно сказать, от деревни Лахта я в город гонял на 125 автобусе. Теперь живу в Приморском районе, строю Лахту, и до метро Старая Деревня гонял тоже на 125 автобусе. Конечно, по родным и друзьям скучаю. По архангелькому клубу «Колесо» и всей своей тусовке. По летним закатам на набке, безбашенным кутежам в секретной кузнице рока в Катунино. Но если честно, прошло полтора года, и в город Доски, Трески и Тоски возвращаться не тянет. Наверное, потому что в Архангельске, к сожалению, не строится ничего грандиозного. Для меня профессионального интереса нет, — скукотища.
Иван Оганджанян: «В Архангельске, к сожалению, не строится ничего грандиозного. Для меня профессионального интереса нет, — скукотища»
Первый подъем: «Увидел и обалдел»
Приятно стать частью истории, считает Иван Оганджанян, — стройка еще не закончилась, а объект уже попал в Книгу рекордов Гиннеса. Первого марта 2015-ого года завершили бетонирование нижней плиты коробчатого фундамента. И это событие прогремело на весь мир как самая большая непрерывная заливка бетона на Земле. За 49 часов без остановки было залито больше 19 000 кубических метров бетона.
— Я помню первый свой подъем, — комментирует Иван Оганджанян. — Пятьдесят второй этаж, 220 метров над уровнем моря. Удивительный вид на Финский залив. Небо хмурилось, ветер явно давал понять, кто тут хозяин. Обогнув башню, я увидел город с высоты и обалдел ещё раз. Холодно, сыро, ноги отваливаются, а ты стоишь, как дурачок, лыбишься, — так впечатляюще.
С высоты Лахта-Центра видно весь исторический центр, шпили, дворцы, телебашню. Видно новый объект и всем, кто снизу
— В зрительную трубу тахеометра отлично виден весь исторический центр, все шпили и дворцы, телебашня, колесо обозрения, видны курсирующие по каналам большие и малые суда и судёнышки, видны Адмиралтейские верфи, видна инопланетная тарелка Зенит-Арены. Да что говорить, в особо ясную погоду отлично видны человейники Дыбенко и Кудрово, которые, на секундочку, в противоположном конце города. Так же рядом с башней проходит Западный скоростной диаметр, тут же на Ваське порт в который ежедневно курсируют гигантские скандинавские лайнеры.
Иван Оганджанян по этим лайнерам в ночные смены ориентировался во времени, когда телефон садился. Если первый прошёл дамбу у Кронштадта, значит четыре утра, если четвертый зашёл в порт — значит восемь утра, и можно идти домой, спать.
«Штрафы большие, но это даже хорошо»
Конечно, чтобы работать на такой большой высоте, все рабочие проходили инструктаж, и не один. Техника безопасности на объекте очень строга.
— Требований много, и очень жёсткая система штрафов за нарушение техники безопасности. Я считаю, это хорошо, — за время моей работы на башне не было ни оного чрезвычайного происшествия, — комментирует Иван. — Моя работа в основном заключалась в точном контроле установки различных крупно-модульных элементов фасада, разбивочных работах и развитии планово-высотной сети на различных монтажных горизонтах. От первого до 108-ого этажа был везде.
От высоты работники в обморок не падали, привыкшие
уже, а вот замерзали, как сами говорят, люто
Иван говорит, что коллеги не раз бывали с внешней стороны здания, когда работали на восьмидесятых этажах.
— На ютубе кочует видео где монтажник на самом шпиле. Вот где огонь и страсть! В обморок наши работники от высоты в обморок не падали, привыкшие уже. А вот замерзали люто. Ветер там сильный, а в тепло погреться не набегаешься, — слишком долго по лесам подниматься-спускаться. Правда, если ветер достигал 15 метров в секунду, работа останавливалась. Если холодно, график тоже могли поменять. Бывало весь день сидели и ждали, пока погода не наладится. А еще порой весь месяц по два раза в день поднимались мы на 89–108-ой этажи. Пешком. С 76-ого. С прибором, страховочной привязью, специальной магнитной подставкой под треггер. И качалка, и кардио — на пятёрочку.
«Эйфелеву башню тоже ругали!»
Скоро Лахта-Центр откроется, и Иван Оганджанян посмотрит на него иначе — уже со стороны, как обычный житель Петербурга. Он считает, что Лахта-Центр отлично дополняет эту часть города, и несомненно станет привлекающей туристов и местных жителей достопримечательностью.
— Явно будет, что внукам рассказать, на старости лет, — говорит он. — Лахта-центр гигантский, и кроме башни там есть, на что еще посмотреть. Всё хожу вокруг будущего планетария, — слюни пускаю. Зайти в него потом будет интересно, ибо я-то знаю, какой бомбический вид откроется с обзорки, из ресторана. Интересно, как реализуют буферные зоны на этажах. Ну и концертный зал, и пешеходная галерея, арка, искусственная река, — там маленький городок внутри будет. Жители города к башне относятся неоднозначно, например, какая-то бабуля «Вконтакте» написала, что «уродливая кукурузина настроение портит». Но знаете. Про Эйфелеву башню в свое время тоже нелицеприятно отзывались, а в итоге — символ Франции.
Читать ещё •••
